Так исполняется и в условиях земных слово апостола: Сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную

Что же такого вечного, несокрушимого и неумирающего было в деятельности нашего поэта?

2. Биографическая справка. Пушкин и масоны.

2.1 Ссылка в Кишинёв. Вступление в ложу «Овидий»

В парижской газете «Temps» 5 марта 1837 года (по новому стилю), через три недели после смерти Пушкина, была опубликована статья, посвященная жизни и творчеству русского поэта в период его пребывания в Кишиневе. Тон анонима не отличается дружелюбием, почитанием русского гения. Автор, ссылаясь на рассказы «путешественника», говорит, что Пушкин был «высокомерный и резкий . не терпел ни малейшего противоречия». Далее автор статьи свидетельствует: «Несколько французов, находившихся тогда в Кишиневе, основали там масонскую ложу. Пушкин вступил в нее .»

Статья характеризуется такими мелкими подробностями, о которых мог знать либо постоянный член кишиневского тайного масонского кружка, либо один из верховных вожаков, «мастеров» ложи. Последний, пусть даже далеко находящийся, согласно масонскому уставу, регулярно получал подробную информацию о поведении «братьев». Что ж касается причастности Александра Сергеевича к масонству, то об этом он сам засвидетельствовал в дневнике, записав, что был принят в масоны 4 мая 1821 года.

Причастности Пушкина к ложе «Овидий» и возможным последствиям многие исследователи и биографы поэта не придавали должного значения. А между тем вопрос этот заслуживает изучения. Ложа «Овидий» была основана вскоре после приезда Пушкина в Кишинев. Один из ее основателей — военный начальник края генерал И. Н. Инзов. Он приветствовал посвящение в масоны поэта и совместно с другими «братьями», в том числе иностранного происхождения, внимательно следил за тем, сколь ревностно Пушкин служит обществу «вольных каменщиков». Один из первых биографов поэта, П.В.Анненков, свидетельствовал, что за Пушкиным, его словами, поступками, образом мыслей тщательно следили «из одного побуждения — наблюдать явление, не подходящее к общему строю жизни».

«Мастера» лож и гроссмейстеры поучали: «Если писатель напишет в своей книге мысли и рассуждения совершенно правильные, но не подходящие к нашему учению или слишком преждевременные, то следует или подкупить этого автора или его обесславить».

Устав предупреждал: «Воля твоя в ордене покорна воле законов и высших . Страшись думать, что сия клятва менее священна даваемых тобою в гражданском обществе. Ты был свободен, когда оную произносил, но уже не свободен нарушить клятву, тебя связующую».

Ложа «Овидий» находилась в подчинении у «Великой управляющей ложи Астрея», объединявшей десятки российских лож. «Астрея» же, в свою очередь, подчинялась «Великой Провинциальной ложе», управляемой зарубежными «мастерами». Кроме того, «Астрея» обязана была регулярно отчитываться и руководствоваться инструкциями тайного «Капитула», учрежденного в Петербурге иностранными «гроссмейстерами» специально для контроля за деятельностью русских масонов. Над всеми масонами главенствовала Великая ложа «Великих помазанников Божиих», и в ее члены избирались наивысшие просветленные «братья» из всех светлейших Капитулов. Многие русские масоны, вступившие в «братство» из искренних побуждений «обрести мудрость жизни», «искоренить зло и насадить добрые нравы», всю жизнь покорно повиновались «мастерам», но масонские «таинства» так и остались для них неразгаданной загадкой.

Русские масоны, хотели они того или нет, делали это сознательно или в силу слепой доверчивости — работали на возрождение древнего Ордена Храмовников, на распространение его влияния.