Используя своё единовластие, демократическое государство насаждает угодные себе общественные отношения, понимание духовности и морали, свои ценности жизни, провозглашая их или соответствующими духу религии, или же превосходящими по качеству и требованиям времени.

Отделяя Церковь от государства, либеральная демократия искусственно разрывает жизнь личности на две сферы - мирскую (материальную, физическую) и религиозную (духовно-нравственную). Одна сфера требует от гражданина государства жить по внешним демократическим законам, принятым государством, другая обязывает жить по законам внутренним, религиозным. Но законы демократического государства призваны обеспечить полноту и смысл лишь земной жизни в её сиюминутности, в то время как законы религиозные зовут к жизни вечной, объявляя земную жизнь суетой сует.

Эта объективно обусловленная раздвоенность жизни личности создаёт внутренний дискомфорт, ставит перед необходимостью его преодоления, выбора между мирской и церковной жизнью, властью Бога и властью Кесаря (в лице либерально-демократического государства). Но этот выбор осуществляется личностью в условиях не свободы, ибо она испытывает на себе постоянное мощное идеологическое давление, выражающееся в повседневной пропаганде приоритетов мирской, а не религиозной жизни. С другой стороны, исповедуя приоритет материальных основ жизни над духовными, демократическая власть фарисейски провозглашает свою лояльность к религии и даже заинтересованность в ней.

В результате основная масса граждан демократического общества, внутренне принимая вслед за властью за основу жизни её материальные ценности, внешне сохраняет свою религиозность, (т.е. религиозно фарисействует вместе со своей демократической властью), убеждая себя в том, что не порвала с Богом, а лишь осовременила свою веру. Так и живут, пытаясь убедить остальной (“нецивилизованный”) мир в том, что они и есть истинные христиане, искренне верующие люди. Но не все им в этом верят. Не случайно наш соотечественник И.С.Аксаков назвал западные демократии “обществом христианским, но отрекшимся от Христа”.

Вот такое общество, “отрекшееся от Христа”, и пытаются построить в обновлённой России наши отечественные либерал-демократы при активной помощи своих западных консультантов и спонсоров. Это благодаря их усилиям в последние 15 лет Россия была превращена в идеологический отстойник самых деструктивных и тоталитарных религиозных и псевдорелигиозных сект, масонских, оккультных и сатанинских организаций, одни наименования которых стали исчисляться тысячами. Цель была одна: под маркой либерально-демократических реформ отсечь возможность духовного возрождения российского народа на основе своих традиционных религий (и прежде всего Православия) и тем самым не допустить возрождения национального самосознания и консолидации нации.

Решая эту задачу, они настояли на принятии Россией либерального закона о свободе совести в 1990 г. Списанный с аналогичного закона США, он провозгласил полную свободу деятельности и равенство всех религий на территории бывшего СССР. Через несколько лет, возмущённая засилием всевозможных сект на духовном поле страны, российская общественность потребовала от своей власти пересмотреть этот антинациональный по сути закон в сторону ограничения деятельности на территории России зарубежных религиозных сект.

Как известно, “глас народа” есть закон для демократической власти, и российская власть была вынуждена отреагировать. Началась работа по подготовке обновлённого закона, который был принят в 1997 г. и получил название: ”О свободе совести и религиозных объединениях”. Но “глас” российского народа явился отнюдь не законом для “самой демократической” страны мира - США. Её администрация и законодатели восприняли попытку ограничения деятельности религиозных сект в России как вопиющее нарушение демократии. Накануне принятия закона началось открытое вмешательство администрации и законодателей США во внутренние дела России. Президент Клинтон неоднократно звонил президенту Ельцину и требовал от последнего не допустить принятия этого закона в более жёстком по отношению к религиозным сектам варианте, конгрессмены и сенаторы написали Ельцину петицию с аналогичными требованиями, стали пугать принятием экономических санкций против России, ибо американская помощь, по заявлению сенатора Макконела, “должна использоваться для продвижения американских ценностей и американских интересов”. Вот, оказывается, в чём дело: ограничение деятельности в России американских и прочих тоталитарных и деструктивных сект затрагивало “американские интересы”, которые в данном случае явно не совпадали с интересами российского народа.