То ли теперь?

К несчастью, верхние, руководящие слои народные откололись от толщи народной, а эта толща, лишенная руководителей - кроме, конечно, пастырей, - под развращающим влиянием потерявшей Бога полуинтеллигенции и уличной печати, духовно дичает, теряя свой православный облик . Школа пошла в большинстве (исключая церковной) по стопам интеллигенции, и дети слышат от наставников в классе, - это факт! - что слово "религия" значит "суеверие" . Увы! И таких наставников - духовных отравителей - не гонят из школы! Не заразились ли уже и отцы этим воззрением на религию, что прячут св. иконы в самый укромный уголок, что считают будто неприличным ставить икону размером побольше, а об лампадах уже и не упоминают! Русь, где ты, родная? Откликнись!

Увы, это - Россия новая, "обновленная" Россия, а не старая матушка Русь ."

И вот, побыв какое-то время на Вологодской кафедре, владыка Никон попросил в 1912 году об увольнении с занимаемой церковной должности. Его прошение удовлетворили - и он снова осел в родной Лавре. Но еще до возвращения Никон стал выпускать в Лавре журнал "Троицкое слово". Этот замечательный журнал - его детище, его творение, и творение, можно сказать, самое любимое. В журнале, буквально в каждом номере, были статьи самого владыки Никона. Причем это были не какие-то заметки, а большие статьи, в которых взят за основу злободневный момент из жизни России, и вокруг этого события, сугубо современного (для той поры, конечно), разворачивались рассуждения самого Никона. Как правило, получался либо яркий памфлет против властей предержащих (кто, по существу, тогда работал на развал России), либо обличительная статья против всякого рода революционных отщепенцев, которых было много в разных сословиях, в том числе и в духовном. В духовных семинариях и даже в правой печати было много людей, стремившихся расшатать устои общества и Церкви. Возьмем такого правого публициста, как князь Владимир Петрович Мещерский, издатель газеты "Гражданин". Издавал он эту газету много десятилетий, еще вместе с Достоевским когда-то начинал ее выпускать. Так вот, даже князь Мещерский и тот как-то сочувствовал разным веяниям революционной новизны. Тогда, несмотря ни на какие сложности, ни на какую дружбу, выступил с боевой статьей архиепископ Никон и весьма доказательно вскрыл всю несостоятельность такой двойственной позиции, если речь идет о спасении России. Никон не признавал никакого компромисса ни в чем. И ежели человек изменял нашему православному русскому идеалу, владыка брал обличающий бич и бичевал его.

Так было всегда: касалось ли это публициста Михаила Меньшикова, касалось ли это публициста Василия Розанова, который чрезъестественно метался и был весьма непостоянен, - владыка Никон отстаивал принципиальные интересы Церкви и веру нашего народа. Взять, к примеру, духовного писателя Евгения Николаевича Поселянина (его настоящая фамилия Погожев). Когда отпал от Церкви Лев Толстой, Поселянин стал сомневаться, правильно ли поступила Церковь в своем определении по этому факту, начал делать разного рода заявления: дескать, это великий писатель и к нему нужна особая вероучительная мерка. Тогда весьма твердо ему ответили некоторые церковные авторитеты, ответил ему и архиепископ Никон, сказав, что никаких колебаний в отношении графа Толстого быть не может - он сам завещал не отпевать себя, не ставить над его могилой креста . Что же вы хлопочете? Он сам, добровольно отпал от Церкви. Есть письменное его заявление на этот счет, и устные указания он давал своим приближенным . Зачем же лицемерить? Споры эти разгорались в печати уже после смерти Толстого. Самое существенное то, что архиепископ Никон еще при жизни Льва Николаевича твердо защищал Православие от его нападок. В то время даже внутри Церкви оставалось мало людей, кто бы до конца отстаивал церковные интересы и чистоту веры Православной. Их отстаивали в печати все те же святой праведный Иоанн Кронштадтский, священник Иоанн Восторгов и . архиепископ Никон. Никто не мог замутить сознания тех, кто читал эти яркие статьи.

Начало XX века, помимо прочего, отмечено еще и оживлением сектантской агрессии. Повсюду возникали секты или оживлялись старые, угасшие лжеучения пашковцев, толстовцев, духоборов, молокан, хлыстов. Стали популярными спиритизм и теософия. Несть конца этому богоборчеству! Секты порождены были в какой-то мере самой явью внутри России, но очевидной была и совершенно наглая конфессиональная агрессия с Запада. Срабатывали те же самые приемы, которые мы наблюдаем и сейчас. Против всего вредоносного надо было выдвигать православную истину - истину не тускнеющую, истину, которую мы всегда носим в своем сердце. К сожалению, и в лоне самой Русской Церкви, и в кругу либеральной богоискательствующей интеллигенции появились свои лжеумствования - например, "софиология", проповедником которой был Сергей Булгаков и другие религиозные вольнодумцы.