В начале нашей эры евреи не были единственным народом, который жил в организованных общинах за пределами своих территориальных границ, в основных зонах иммиграции средиземноморского мира.

У нас есть сведения о диаспоре сирийцев с их звездным культом; о диаспоре персов и народностей Понта и Коммагены с их непобедимым Митрой; об азиатской диаспоре носителей культа великого женского божества — «божественной матери» на анатолийском побережье; о диаспоре египтян, поклонявшихся Серапису и Иси-де, прославленной Апулеем в «Метаморфозах» (или «Золотом осле»), вездесущей «владычице элементов», «матери природы»; о диаспоре вавилонян, известных своими занятиями астрологией; об африканской диаспоре выходцев из Нумидии, Мавритании и Карфагенского побережья с их пуническими божествами плодородия и спасения, не говоря уже о диаспоре эллинов, гордившихся своими многообразными философскими и этическими системами.

Все эти группы жили совместно и в дружбе, общаясь в собраниях, на погребальных церемониях, на рынках, в корпорациях, местных органах управления и на скамьях университетов в Афинах, в Коринфе, в Тарсе и Александрии Египетской, в Фессалониках и Антиохии, на Родосе, Кипре и в Риме.

Однако евреи с их жестким монотеизмом и ритуалы ными и культурными особенностями составляли, бесспорно, более обособленную среду, чем другие народы.

Так, для еврея, жившего в эмиграции, привыкшего с рождения пользоваться греческим языком, термин Христос (отглагольное прилагательное от слова «хрио» — «умащать») имел политико-обрядовый смысл («тот, кто формально облечен в результате священного действия изливаемого масла самым высоким царским или жреческим достоинством») действия, которое распространялось порой даже на статуи и изображения богов, на священные камни и деревья. Это же понятие стало применяться в христианском религиозном движении, целью которого было установление «нового царства» — всеобщего состояния счастья и благополучия на земле, замысленного несколькими древними пророками Израиля и глашатаями нового откровения, презираемыми иудейской аристократией, но тем более высоко почитаемыми и признанными народными массами.

В эмиграции прозвание Христос как имя глашатая и открывателя столь желанного мессианского царства не могло не утратить постепенно своего первоначального значения: оно стало толковаться как новое имя божества, сына бога или самого бога, еще до того, как его стали отождествлять с Иисусом. На латинском языке оно и звучало не как «помазанник», а как Христос, имя собственное. В Евангелии от Марка, например, выражение «Иисус Христос» встречается только в прологе (1:1) — это некая составная формула, поздняя, отражающая эллинистическую терминологию, а не палестинскую. В остальной части повествования Марк везде говорит Иисус, а не Христос, и уж совсем не Иисус Христос. В то же время автор посланий, приписываемых Павлу из Тарса, преимущественно употребляет имя Христос в манере диаспоры.

Термин «христианин» (от греческого christianos через латинскую форму christianus), в котором греческий корень служит для образования латинского прилагательного (субстантивированного, ставшего существительным. — Прим. ред.), встречается тоже редко, не более трех раз в Новом завете. Он возник не в палестинской среде. Не исключено, что его употребляли в ироническом и уничижительном смысле («помазанные», «напомаженные»), чтобы отличать новообращенных, странных нестриженых людей, напоминающих современных «длинноволосых», от правоверных синагогальных евреев. Деяния апостолов сообщают, что ученики Иисуса в первый раз стали называться христианами в Антиохии, столице римской провинции Сирии, где жила колония эллинизированных евреев, происходивших из Кипра. Это уже второй век. Оставалось, однако, ждать посланий Игнатия, тоже из Антиохии, «мученика Поликарпа», апологетов и ересиологов, чтобы подобное прозвание стало общеупотребительным. И очень скоро само звучание имени Христа (Христос, Кристус в латинском произношении) должно было противопоставить его носителям «цезаризма», привилегированным классам, приобщенным к дому Цезарей. О таком противопоставлении Цезаря и Христа сообщают Эпиктет и Ап-пиан; это одно из наиболее достоверных явлений, свидетельство о которых мы можем обнаружить и в древней церковной литературе.